Накануне открытия 54-й Венецианской биеннале Борис Гройс и Stella Art Foundation организовали международный симпозиум «Возвращение к концептуализму: русская ситуация в международном контексте», который прошел в Центральном Доме литераторов 14 и 15 апреля 2011.
Программа симпозиума
14 апреля. Панель 1
Модератор: Николай Молок
11:00 — 11:40 Борис Гройс «Концептуальное искусство и его наследие»
Борис Гройс
Профессор славистики, Нью-Йоркский Университет, Нью-Йорк, США, научный сотрудник Академии дизайна, Карлсруэ, Германия.
Концептуальное искусство и его наследие
Концептуальное искусство вернуло художественной практике содержательность и коммуникативность, подведя черту под периодом, когда искусство понималось преимущественно формалистически. Искусство вновь начало производить теоретические высказывания, транслировать эмпирический опыт, формулировать этические и политические позиции и рассказывать истории. Таким образом, оно стало не пользоваться языком, а скорее использоваться как язык — в коммуникативных и даже в образовательных целях.
11:40 — 12:20 Терри Смит «Одна и три идеи: концептуализм до, во время и после концептуального искусства»
Терри Смит
FAHA, CIHA, профессор истории и теории современного искусства факультета истории искусства и архитектуры Университета Питтсбурга, США; приглашенный профессор Государственного института экспериментальных искусств, Колледж изобразительного искусства, Университет Нового Южного Уэльса, Сидней, Австралия.
Одна и три идеи: концептуализм до, во время и после концептуального искусства
Есть милый парадокс в том, что термин «концептуализм» появился в мире искусства после пришествия концептуального искусства и наиболее отчетливо и программно был заявлен выставкой Global Conceptualism: Points of Origin, 1950s-1980s (Нью-Йорк, Queens Museum, 1999) — прежде всего для выявления того обстоятельства, что инновативные, экспериментальные художественные практики возникали в России, Японии, Южной Америке и в других странах до, во время и после европейских и североамериканских , получивших, однако, статус парадигматических; а также для того чтобы подчеркнуть, что этим практикам была свойственна бóльшая социальная и политическая ангажированность — и, следовательно, они более релевантны для современного нам искусства в лучших его проявлениях, нежели хорошо известные евроамериканские образцы. Руководствуясь замечаниями некоторых значительных художников, сделанными еще много лет назад (позднее к ним присоединились и голоса некоторых кураторов), я бы хотел пересмотреть термины «концептуальное искусство» и «концептуализм» в качестве ключевых для понимания сути художественных процессов позднего модернизма1960-х и того, как искусство осмысляло современность в последующие годы.
12:20 — 13:00 дискуссия
Панель 2
Модератор: Николай Молок
14:30 — 15:10 Чус Мартинес «Не здесь»
Чус Мартинес
Глава кураторского департамента Художественного директора dOCUMENTA (13), главный куратор Музея современного искусства Барселоны, директор журнала INDEX.
Не здесь
Лиризм, анахронизм, нон-сенс / не-смысл и исследование. Современное искусство на грани мамбо.
15:10 — 15:40 дискуссия
15 апреля. Панель 3
Модератор: Владимир Левашов
11:00 — 11:40 Сара Уилсон «Московская романтическая исключительность? Временный отказ от недоверия»
Сара Уилсон
Доктор философии, историк искусства и куратор, факультет современного искусства Института Курто, Университет Лондона, Великобритания.
Московская романтическая исключительность: временный отказ от недоверия
Что если мы рассмотрим вместе Роберта Морриса и Андрея Монастырского, Даниэля Споэрри и Илью Кабакова, Лучо Фанти и Эрика Булатова—или же конкретную поэзию Карла Андре и поэзию Дмитрия Пригова? Сегодня московский концептуализм постоянно рассматривается как «исключительный»: как существующий вне сравнительных практик истории искусства, вне заданных нью-йоркоцентристскими параметрами книги Art since 1900 и вне историко-художественного процесса в целом — независимо от того, создавались ли эти произведения до или после эмиграции их авторов.
Во французской модели «культурного исключения» (l’exception culturelle française) содержится двойственность. Самопровозглашенное культурное «отличие» является вместе с тем симптомом осознания собственной вторичности по отношению к доминирующему дискурсу / политической системе (в случае Франции или Советского Союза такую роль играла Америка и доминирующий англо-американский авангард). Вместе с тем «культурное исключение» постулирует эксклюзивность — страх перед утратой чистоты. Находясь в неизбежно слабой позиции «того, кто пришел позже», я настаиваю на том, что в текстах наподобие «Коммунистического постскриптума» Бориса Гройса (2009), адресованного современной аудитории, вырабатывается провокативная философия, которая работает как своего рода «историческое сито». Пена и текучка советского искусства 1970–1980-х годов превращается у Гройса в чисто концептуальный вызов — задержку в снегу. К классическому противопоставлению вина и кока-колы (такого банального и суггестивного) мы можем добавить третий элемент — водку, огненную воду, которая согревает в снегу, рождает метафизические видения и утешает боль.
В дискуссии с Гройсом — включая дискуссию о философском контексте концептуального искусства — мне постоянно приходит на ум понятие «временного отказа от недоверия», которое было предложено английским поэтом-романтиком Сэмюэлем Тейлором Кольриджем. В своем основополагающем тексте («Московский романтический концептуализм», А—Я, 1979) Гройс настойчиво говорит о «Фаворском свете», «мистическом опыте», «лиризме» и «человечности», присущим искусству. Приходится согласиться с ним в том, что никакой акт сопереживания, никакой воображаемый проект сегодня не позволит ни зрителю, ни исследователю разделить то утраченное, мистическое, советское/антисоветское мировоззрение; кроме того, мы постоянно сталкиваемся с сопротивлением языка. Однако сегодня, когда доперестроечный мир отступает в прошлое, а постоянный диалог западного коммунизма с Москвой отменен, разного рода истории «московского концептуализма» издаются скорее на немецком или английском, а не на русском языке. Даже современным российским исследователям сегодня приходится бороться с вызовом утраченных советских умонастроений— и я подозреваю, что их конструкции «Запада» игнорируют западные аналоги сталинистского искусства или различия между прагматическим рационализмом американского концептуального искусства и европейских произведений, отмеченных влиянием католицизма... Можем ли мы ретроспективно поверить в советское «общество тотального языка», в сверхдержаву, строившую города и ракеты и содержавшую целые армии, не имея «рынка» — или поверить в искусство, не имеющее корней? Наш волевой отказ от недоверия, безусловно, определяется тем, что Гройс называет «темным пространством парадокса».
11:40 — 12:20 Екатерина Деготь «Концептуальные практики в Москве: объекты-перформансы, инсталляции-рассказы»
Екатерина Деготь
Кандидат искусствоведения, историк искусства, арт-критик и куратор, шеф-редактор отдела «Искусство» сайта Openspace.ru, профессор Московской Школы фотографии и мультимедиа им. А.Родченко.
Концептуальные практики в Москве: объекты-перформансы, инсталляции-рассказы
Ранние практики московского концептуализма выросли на руинах коммунистической свободы творчества и упраздненного разделения труда. Их утопией стала утопия отчуждения — опытное переизобретение художественного объекта, отделенного от своего создателя; экспериментальный профессионализм в океане «народного концептуализма». Чему эти практики могут научить нас сегодня?
12:20 — 13:00 Кети Чухров «Советская материальная культура и социалистическая этика в московском концептуализме»
Кети Чухров
Кандидат филологических наук, доцент кафедры всеобщей теории и истории искусства Российского Государственного гуманитарного университета.
Советская материальная культура и социалистическая этика в московском концептуализме
В докладе рассматриваются социальные и экономические реалии, в условиях которых произошло становление художественной поэтики московского концептуализма. Традиционно источником деконструктивной поэтики МК считаются языки и риторика советской идеологии. В данном сообщении анализируется взаимозависимость МК с такими явлениями социалистической реальности как анти-либидинальная экономика — в противовес «либидинальной экономике» Ж.-Ф. Лиотара, и раз-отчуждение — в противовес отчужденным пространствам западного модернизма, в рамках которого западный концептуализм продолжал оставаться. Это приводит к вопросу о том, каким образом советская материальная культура оказывается «концептуальной» по определению, и каким образом соотношения идеи и материи, характерные для советского культурного контекста, воздействуют на универсалистскую поэтику «классического» периода московского концептуализма.
13:00 — 14:00 дискуссия
Панель 4
Модератор: Кети Чухров
15:00 — 15:40 Йорг Хайзер «Тирания интимности / Интимность тирании»
Йорг Хайзер
Со-редактор журнала frieze, Лондон, издатель журнала frieze d/e, Берлин.
Тирания интимности / Интимность тирании
Доклад посвящен одному явлению 1970-х годов, которое по-разному преломилось в опыте художников разных частей света.
В середине 1970-х в США Ричард Зеннетт под влиянием Ханны Арендт написал книгу The Fall of the Public Man, в которой западные общества описывались как стоящие на пороге массовой невротической психологизации публичной сферы, «тирании интимности». Бас Ян Адер (Bas Jan Ader) и Роберт Бэрри (Robert Barry) в США, Джулио Паолини (Julio Paolioni) и Кетти Ла Рокка (Ketti La Rocca) в Италии по-своему отреагировали на эту ситуацию.
Также в середине 1970-х годов чешский художник Иржи Кованда начинает делать — пусть очень скромные и неприметные — концептуальные перформансы на Венцеславской площади в Праге, а «Коллективные действия» в Москве занимаются поиском пространств перформативности, пусть ради этого им и приходится удаляться в поля и леса за чертой города. Эти практики вводят противопоставление романтической интроспекции и коллективного социального обмена. Так нельзя ли сказать, что эти художники противостояли «интимности тирании» — страшной сестре «тирании интимности»? И не являлись ли практики Кованды и КД, работавших в разных странах и в разных условиях, попытками найти зазоры между одной и другой тиранией? Или же все эти рассуждения — и Зеннетта , и современных комментаторов вроде меня — лишь искажающая проекция западного опыта? На симпозиуме я надеюсь обсудить свои идеи и обменяться информацией по этим вопросам со столь широким кругом специалистов.
15:40 — 16:20 Антон Видокле «Искусство без произведения?»
Антон Видокле
Художник, со-основатель e-flux.
Искусство без произведения?
В докладе рассматриваются различные подходы к художественному производству, сформировавшиеся до и после концепуального искусства и позволившие некоторым художникам создать необычные условия производства. Внимательно анализируя «Фабрику» и фильмы Уорхола, работы Рикрита Тираванийя и другие проекты, Видокле отстаивает возможность искусства без произведения, не отменяющего традиционную фигуру художника.
16:20 — 17:20 дискуссия
