Ольга Чернышева — художник долгого взгляда, скользящего сквозь наше аморфное пространство и вдруг замирающего на отдельных объектах, в нем возникающих. Под этим взглядом объекты начинают говорить. Речь их безмолвна, но многозначительна. Она всасывает взгляд и рвет его непрерывность на куски, оборачивающиеся произведениями искусства, pieces of art. Так произведения, будучи только фрагментами общей жизни, аккумулируют в себе ауру тотального пространства. Именно это делает их, несмотря на предельную обыденность, нездешними. Лучшие фотографические серии и видеофильмы Ольги Чернышевой именно об этом, об особенной странности повседневного, о порциях света, отдаваемых изображениям людьми и вещами.
Новый проект «Панорама» разворачивает основную тему художницы в новом ракурсе. В его основе — впечатления Чернышевой от «Круговой кинопанорамы», которая чудом сохранилась на территории бывшей ВДНХ с 1959 года. Демонстрирующиеся в этом павильоне фильмы о туризме и отдыхе (а по сути — о райской сфере, в точности совпадающей с границами СССР), сегодня оказались способными вызывать мощную ностальгическую эйфорию. Круг проекций, принимающий в себя зрителя, раздроблен на множественные фрагменты, меж которыми «вставлены» темные промежутки. И эти промежутки свидетельствуют о непоправимой неполноте бытия, о невозможности возвращения его осколков в сферу гармоничного целого. Хотя до нее, казалось бы, один шаг, один взгляд. Только этот взгляд не в силах стать бесконечно долгим.
Все дело как раз в этой «маленькой недостаче», вырастающей до вселенских масштабов. И тут надо сказать, что Чернышева в своем новом проекте после долголетнего перерыва возвращается к использованию живописной техники (ее последняя большая живописная — «кондитерская» — серия была создана в начале 1990-х годов). Эти годы были заполнены интенсивной работой художницы в области фотографии и видео, что наложило отпечаток и на стилистику ее нового проекта. Важно отметить то обстоятельство, что работы проекта «Панорама» не позиционируются как «картины» или «живопись», которые традиционно служат символом тотальности, Мира. У художницы «картины» остаются кусками, долями жизни, и только собранные в пространственную конструкцию, в инсталляцию, начинают походить на целое. Именно походить. Потому что в чернышевских работах темные промежутки и разноцветные проекции сливаются между собой — просто в силу физической одноприродности используемой краски и повторяемости составляющих их мазков.
Фрагмент врастает в целое, а целое составлено кругом осколочных фрагментов — таков смысл этой диалектики, сущность постсоветской реальности в интерпретации Чернышевой. Свет здесь становится цветом, краской. Живопись служит «мертвой водой», соединяющей отдельные члены в единое тело. Но при этом стать «живой водой» она не в силах.
Владимир Левашов
