Анатолий Осмоловский — один из самых активных участников российской арт-сцены, практик и теоретик современного искусства. Его деятельность формировалась в «дикий», постперестоичный период истории новейшего искусства, развернувшись в границах «московского акционизма» 90-х годов. Однако после того, как возникшие арт-институции и рынок создали базовые условия для нормальной художественного функционирования, Осмоловский отошел от радикальности своих прежних медийных провокаций, применив в новой ситуации стратегию «нонспектакулярности», а затем перейдя и к прямому производству объектов.
Новый проект Анатолия Осмоловского «Изделия» (2006) представляет собой серию из 11 бронзовых скульптур. В их основе лежат формы башен современных танков всех тех стран, в которых они в принципе производятся (Бразилия, Великобритания, Германия, Израиль, Италия, Россия, США, Франция, ЮАР, Япония). Прототипом же одиннадцатой скульптуры служит башня нового российского секретного танка «Черный орел». Художника в настоящем проекте более всего занимает, «как авангардистская геометрическая форма находит свое прагматическое применение? Ведь изобретатели и производители танков никогда не интересуются их эстетическим видом, для них самым важным аспектом является снарядоустойчивость формы». По мнению Осмоловского конфигурация танковых башен отсылает к художественным опытам раннего авангарда, и таким образом его задача состоит в том, чтобы открыть эту эстетику для зрителя.
Скульптурные объекты художника балансируют между абстракцией и реальностью, уникальностью и тиражностью. Сохраняя сходство с продуктом военной промышленности, художественный объект обретает новую сущность в сопряжении абстрактной формы, игры масштаба и материала, тем самым восстанавливая символическую дистанцию, разделяющую объект и зрителя, приглашая к его созерцанию. Автор уделяет особое внимание материальности своих объектов. Идеально отполированная, зеркальная поверхность его «изделий» становится метафорой сделанности, совершенства произведений искусства, возвращая им ауру подлинности и уникальности. Зеркальность провоцирует исключительно поверхностное, скользящее движение взгляда, отражает лишь само экспозиционное пространство галереи и ее посетителей, порождая тем самым эффект непроницаемости/необъяснимости настоящего искусства. И в то же время, медный блеск «изделий» придает им нарочито фальшивый вид, располагая эти произведения на грани между авангардом и китчем.
Таким образом, обращение Осмоловского к эстетике авангарда предполагает не только имитацию аутентичного пластического языка, но, вместе с тем, задает условия нынешнего восприятия авангардного объекта. Культурная память служит реабилитации произведения искусства в «эпоху его технической воспроизводимости», но принципиальная монотонность, серийность формы ставит под сомнение уникальность артефакта. При этом каждое нынешнее «изделие» (в отличие от предыдущих серий — «Ногти», «Жуки», «Билеты в рай», состоявших из анонимных объектов) имеет собственное название, как бы подчеркивая неизбежность идентификации. Не отвечая на вопросы, а скорее задавая их, Осмоловский производит образы, зависающие между противоположными смыслами, на самой границе их рассеивания и конденсации.
Владимир Левашов
