Фото: Григорий Галантный/ГМИИ им. Пушкина
ГМИИ почтил Тинторетто выставкой в Венеции ГМИИ имени Пушкина при поддержке фонда Stella Art показывает в венецианской церкви Сан-Фантин выставку «В конце пребывает начало. Тайное братство Тинторетто». Проект приурочен к 500-летию великого живописца, а также к проходящей сейчас Венецианской биеннале. В 40-минутное действо с участием работ современных художников погрузился Игорь Гребельников.
Юбилей Тинторетто уже отметили в его родном городе двумя обстоятельными выставками (обе завершились в январе этого года). Однако подношение юбиляру от Пушкинского музея иного рода: кураторы (директор ГМИИ Марина Лошак и куратор направления «Пушкинский XXI» Ольга Шишко) сфокусировались на мастерстве Тинторетто создавать в картинах настолько драматически эффектные, вовлекающие зрителей пространства, что они будто становятся участниками событий. "Воздух этих полотен так густ, что трудно дышать«, — стенал писатель Генри Джеймс, расчувствовавшийся в Скуоле Сан-Рокко рядом с 12-метровым «Распятием» и другими картинами Тинторетто на тему Страстей Христа. По мысли кураторов, это свойство живописи венецианского живописца роднит его как с практикой современных художников, так и с новыми форматами музейных выставок, всеми способами стремящихся увлечь публику. Стоит отметить, что Тинторетто выступал в качестве «свадебного генерала» и на самой Венецианской биеннале: в 2011 году три его картины открывали основной проект — выставку ILLUMInations. Ее куратор Биче Куригер сочла, что формату большой выставки, призванной высветить самое важное в современном искусстве, созвучна его манера работы со светом, исходящим не единым потоком, а распределенным точечно. Такая «подсветка», выявляющая на картине то одни, то другие сцены, и создает ее драматургию.
Всеми этими аспектами продиктован и выбор авторов выставки «В конце пребывает начало» — театрального режиссера Дмитрия Крымова, Ирины Наховой, работающей с видео, и американца Гэри Хилла, создающего инсталляции с помощью звука и световых эффектов,— и формат выставки-действа (или, как ее называют кураторы, «мессы»), разворачивающейся в стенах церкви Сан-Фантин, стоящей напротив театра «Ла Фениче». В темноте пышных интерьеров зритель осваивается благодаря светящемуся экрану с проекцией «Тайной вечери» Тинторетто, помещенному в алтаре, перед ним — ряды скамеек; действо не заставляет себя долго ждать, картина «оживает». Дмитрий Крымов снял видео театральной инсценировки — «Тайная вечеря» оказывается обманкой, сложенной из фанерных фигур апостолов, Христа, прислуги и всего декора таверны, в интерьерах которой Тинторетто развернул «последнюю трапезу». Рабочие разбирают этот реквизит: уносят фигуры, мебель, стены, попутно угощаются тем, что на столе. «Христос» (актер Анатолий Белый) остается перед зрителями один, уже на фоне какого-то заводского интерьера, куда ненадолго заглядывает женщина (актриса Ольга Воронина) и, пустив слезу, уходит. Вскоре и сам герой, скинув накидку, остается в толстовке, выдерживает долгую паузу, тянет руку к лежащему на столе смартфону и после короткого разговора (зритель его не слышит) плачет. Отступая от евангельского сюжета, заменяя барочную театральность картины своей собственной, режиссер, видимо, как и Тинторетто, стремится к эффекту зрительского присутствия.
После непродолжительной паузы направленный свет выхватывает из темноты церкви две картины — аллегорию «Происхождение любви» Тинторетто (1562) с возносящимся Аполлоном, поддерживаемым фигурами двух Афродит, и абстрактное тондо современного венецианского живописца Эмилио Ведовы (1919–2006), который, как и его предшественник, был увлечен световыми и пространственными эффектами, но выражал их энергичными мазками белого, серого и черного. Они тоже участвуют в «мессе», но, увы, какими-то невнятными статистами.
Следом — два видео Ирины Наховой, вдохновленных «Раем» и «Сотворением животных» Тинторетто: одна работа проецируется на купол над алтарем, другая — на стену напротив входа. Обе вроде видеоклипов с элементами вышеназванных картин и кадрами, снятыми в Москве — на дорогах, в метро, на улицах. Кадры то закручиваются, то дробятся, как в калейдоскопе: работы проявляют деликатность к интерьеру церкви, добавляя воздушности ее довольно тяжеловесному убранству.
Завершает «мессу» работа классика медиаарта американца Гэри Хилла: церковь наполняется тревожными электронными звуками, в ритме которых по стенам и на потолке мерцают, вибрируя и видоизменяясь, абстрактные изображения.
Для церковных сцен все это кажется непривычным, но на самом деле главная непривычность в другом: российский музей старого искусства выступил на биеннале искусства современного, причем, в отличие от Эрмитажа, с монографическим приношением венецианскому «гению места». Жест сложный, но продуманный. В конце концов кого выбрать для симбиоза старинного искусства с современным, как не Тинторетто, которого Вазари, как известно, называл «самой отчаянной головой среди живописцев».
