В Венеции в рамках 55-й Международной биеннале современного искусства состоялось открытие павильона России, который в этом году полностью занял проект Вадима Захарова «Даная». Из Венеции — Мария Семендяева.
Биеннале современное искусство
В открывающем зале русского павильона, под потолком, в седле, положенном на балку, сидит мужчина в строгом костюме и задумчиво поедает неочищенный арахис. Ошметки слетают вниз и образуют причудливую золотистую горку. Надпись на стене комнаты гласит «Gentlemen, time has come to confess our Rudeness, Lust, Demagogy, Falsehood, Banality and...» С такой картины начинается выставка «Даная», замысел которой Вадим Захаров держал в секрете вплоть до дня открытия. В следующем, главном зале павильона, увенчанном стеклянной пирамидой, нет ничего, кроме квадратной дыры в полу, огороженной деревянной балюстрадой с красными бархатными подушечками по периметру. Здесь художник предлагает зрителям преклонить колени на красном бархате и наблюдать за тем, как из блестящего металлического круга на верхушке павильона сыплются через проем на первый этаж блестящие монеты. По россыпи монет на первом этаже ходят женщины под прозрачными зонтами (мужчинам входить туда нельзя), они подбирают монеты и бросают их в ведро на выходе. В это время в третьем зале на втором этаже мужчина в деловом костюме поднимает через круглое отверстие в полу ведро с первого этажа и высыпает его на конвейер, который отправляет монеты наверх, к верхушке пирамиды, откуда они снова будут падать вниз.
Так в интерпретации Вадима Захарова выглядит в современном обществе процесс оплодотворения Данаи Зевсом. Первый этаж — «женский», второй — «мужской», а вершина стеклянной пирамиды — это место Бога. В такой стройной системе Зевс — мировая биржа, золотые деньги — информация, то есть самое дорогое, что есть в нашем мире. А Даная — не более чем антенна. Но зато какая антенна: во дворе павильона и на крыше установлены две большие идеально белые круглые тарелки, которые, как утверждает сам художник, подключены напрямую к мифу.
Миф — это отправная точка в концепции русского павильона этого года. Главной идеи у выставки нет, ведь у мифа о Данае много интерпретаций, но есть главная цель — напомнить современному человеку о том, что все глобальное и сверхактуальное в нашем мире может быть сведено к многовековым архетипам. Бесконечность интерпретаций — в данном случае сознательный выбор концептуалиста Захарова.
Его многие ругали за то, что до последнего не раскрывал замысел «Данаи». Теперь понятно, что Захаров просто не хотел, чтобы смыслы, которые можно найти в выстроенной им системе, истрепались до того, как выставка будет открыта. Художник с удовольствием черпает из этого колодца времени, поэтически рифмуя разные части экспозиции с разными мифологическими и культурными мотивами. Так, ведро с монетами стоит на репродукции рембрандтовской «Данаи», но сфотографированной, после того как она была облита кислотой. Первый этаж экспозиции оформлен как пещера — и напоминает одновременно о платоновской аллегории пещеры и об архаическом женском начале. Павильон наполнен остроумными и красивыми задумками, но венцом захаровского остроумия становится деревянный средневековый стульчак, будто сошедший с картины Иеронима Босха, где вместо ночного горшка поставлен горшок с белой розой. Смысл этой работы художник отказался объяснять, но загадочно заметил, что считает ее самой сложной на выставке.
Разгадывать в русском павильоне загадки венецианская публика уже привыкла — второй раз подряд здесь показывают работы представителей школы московского концептуализма. Два года назад это была выставка Андрея Монастырского и Бориса Гройса. Но многое в этот раз смотрится непривычно. Прежде всего, куратором русского павиль впервые выступил иностранец и гражданин другой страны — Удо Киттельман, возглавляющий берлинскую Национальную галерею. Министр культуры посещает русский павильон не впервые, но для нынешнего министра культуры Владимира Мединского в павильоне было много непривычного: это его первый визит на Венецианскую биеннале. Выставкой министр остался доволен: «Искусство — это не от слова «искус», а от слова «искусно», и когда я вижу что-то, сделанное так, как я никогда не смогу сделать, это вызывает восхищение. Я даже взял каталог почитать». Затем впервые в павильоне появился пролом, объединивший первый и второй этаж, который был сделан специально для выставки и серьезно преобразил интерьер здания. Надо напомнить, что этой осенью павильону России, который был построен архитектором Алексеем Щусевым, исполняется сто лет. Выставка Вадима Захарова стала хорошим подарком к юбилею — задействовав архитектурные возможности здания, она превратила сам русский павильон в самостоятельного участника художественного процесса.
