На 54-й художественной биеннале в Венеции установлен очередной рекорд национального представительства: в выставке приняли участие 89 стран. «Золотых львов» раздали в самом начале мероприятия: лучшим художником стал американец Кристиан Марклей, а наиболее выдающимся павильоном признан германский. России наград не досталось, что, впрочем, никого не удивило и не расстроило.
Биеннале в Венеции чем-то сродни разгулу стихии, особенно в первые дни. Помимо бесчисленных официальных приемов и презентаций здесь происходит множество самодеятельных акций и импровизированных гуляний, так что выражение «праздник, который всегда с тобой» в этот период более всего применимо к Венеции. Правда, оборотной стороной фиесты оказываются невыносимо долгие очереди к павильонам и давка на подступах к вапоретто — местным водным трамвайчикам. Но это те издержки, на которые не стоит обращать слишком много внимания, если желаешь проникнуться общим приподнятым настроением. Даже протестные акции (в этом сезоне модно выражать солидарность китайскому художнику Ай Вейвею, взятому у себя на родине под арест за неуплату налогов) носят весьма благостный характер, ничуть не мешающий наслаждаться жизнью. Кстати, вместе с лозунгом «Free Ai Weiwei!» на некоторых уличных плакатах фигурирует еще и надпись «Free Voina!», хотя возникает ощущение, что даже организаторы этой акции, не говоря уже о мимоидущей публике, слабо себе представляют, что такое группа «Война» и почему ее нужно защищать.
Главное — проявить задор в борьбе за свободу творчества.
Официальная же программа биеннале устроена следующим образом: в огромном средневековом Арсенале и в центральном павильоне в садах Джардини Публиче демонстрируется кураторский проект под названием ILLUMInations (за него отвечает швейцарка Биче Куригер), а национальные павильоны по традиции представляют собственные выставки, которые необязательно соотносятся с заглавным слоганом. Часть этих павильонов, российский в том числе, располагаются тут же, в Джардини, но подавляющее их большинство раскидано по городу в арендованных палаццо или даже в хибарах. Например, павильон Гаити являет собой два большегрузных контейнера, размещенных прямо на набережной. Дешево и сердито. Что еще нужно, чтобы показать десяток скульптур в вудуистском духе?.. К описанной выше структуре примыкают десятки проектов, реализованных сторонними институциями или частными лицами.
Чтобы посмотреть все, потребуется не меньше недели. Но время для этого есть: биеннале будет работать до конца ноября.
Разумеется, зрительское внимание в первую очередь приковано к ILLUMInations, поскольку именно он несет основную смысловую нагрузку и теоретически должен влиять на пути развития искусства. Перед Куригер, как и перед всеми прежними кураторами биеннале, стояла нелегкая задача: надо было и как-то самовыразиться, и потрафить интересам влиятельных сил, и соблюсти некоторую объективность, и развлечь праздную публику. Так или иначе, со всеми проблемами она справилась, хотя особо выдающимся это зрелище не назовешь. Впрочем, здесь немало хитовых произведений — включая три полотна Тинторетто из венецианских музеев. Если же говорить все-таки о современном искусстве, то запомнились восковые скульптуры швейцарца Урса Фишера, медленно сгорающие наподобие гигантских свечей, а также видеопроект «Часы» американца Кристиана Марклея — именно ему, вполне заслуженно, и вручили «Золотого льва» как лучшему художнику. Надо добавить, что российские зрители могли познакомиться с этим произведением совсем недавно на выставке New York Minute в московском «Гараже».
Коли уж зашла речь о наградах, то спешим сообщить, что «Серебряного льва», то есть приза наиболее перспективному молодому художнику, удостоился Харун Мирза из Великобритании за инсталляцию An Infinato, представляющую собой угловатую поролоновую комнату с мерцающим нимбом и резкими звуками.
Что уж выдающегося увидело в этом проекте жюри, сказать не возьмемся. Почетные премии за вклад в искусство (это было известно заранее) получили американка Элен Стюртевант и австриец Франц Вест. А звание лучшего национального павильона на сей раз заработали немцы. Проект недавно умершего художника Кристофа Шлингензифа основан на эстетике движения Fluxus: она преподнесена в виде храмового искусства. Зрелище величественное, но несколько депрессивное.Справедливости ради следует сказать, что имелись и другие претенденты на награды, не менее достойные.
Очень мощно выступил во французском павильоне Кристиан Болтански, предложивший собственное понимание процессов рождения и умирания. Британец Майк Нельсон дал зрителям возможность нырнуть в лабиринт, насыщенный ретро-предметами и погружающий в меланхолию. Довольно удачным получился американский проект (его исполнили Дженнифер Аллора и Гилермо Калцадилла, живущие в Пуэрто-Рико). Представленные ими арт-объекты обыгрываются живыми перформансистами: раз в час нанятые атлеты бегут на тренажере против гусениц перевернутого танка, а гимнастки дают мастер-класс на самолетных креслах. Правда, есть опасение, что до ноября эта практика не продлится... Крайне оригинальную выставку показывает итальянский павильон: куратор Витторио Сгарби снял с себя ответственность за происходящее, передоверив выбор экспонентов знакомым искусствоведам. Вопреки прогнозам, вышло очень поучительно и показательно.
Проект носит название «Искусство — это не Коза Ностра». Имеется в виду, что международная кураторская мафия не должна диктовать вкусы всем вокруг.
Однако именно эта «мафия» раздает биеннальские призы, каковых совсем мало, а претендентов более чем достаточно. По данной причине многие участники не заморачиваются «правилами игры» и предъявляют то, что считают нужным. Таков случай нынешнего российского павильона: куратор Борис Гройс, скорее всего, не брал в расчет конъюнктуру и показал свой проект «Пустые зоны» в том виде, как ему казалось правильным. Героями сюжета выступают Андрей Монастырский и группа «Коллективные действия», которые в позднесоветские времена практиковали выездные концептуальные перформансы.
Павильон получился вполне эстетским, соответствующим формату биеннале, но вряд ли он будет воспринят и осмыслен большинством международной публики.
Хотя бы потому, что времени для чтения экспликаций и разглядывания архивных фотографий ни у кого нет. Пришел, увидел, оценил — и двинулся дальше. Надо полагать, что раскрутка этого проекта произойдет не сразу. Может быть, даже после окончания биеннале. Во всяком случае, симпатичен тот факт, что комиссар российского павильона Стелла Кесаева не ринулась в пучину выискивания жюрийных выгод и остановилась на самодостаточном, довольно герметичном проекте, который представляет одну из граней нашего искусства ХХ века. Сохранять спокойствие, не суетиться под клиентом — и все получится, пускай не сразу.
